Читать книгу "Повелители легких денег. Как Федеральная резервная система сломала американскую экономику - Кристофер Леонард"

доходности было много - например, инвесторы ожидали роста экономики, что способствовало повышению ставок, - но в статье Journal указывается еще одна, потенциально более опасная причина: огромное количество долговых обязательств, которые выпускало правительство США. Президент Трамп и республиканцы в Конгрессе в 2017 году приняли решение о снижении налогов, которое вынудило правительство ежегодно занимать 1 триллион долларов для поддержания работы правительства, даже когда экономика достигла своего пика в 2019 году. Когда разразилась пандемия, Конгресс одобрил более 2 триллионов долларов расходов только в рамках Закона CARES, и все они финансировались за счет дефицита. В марте президент Байден подписал новый пакет мер по спасению на сумму 1,9 триллиона долларов. Это был первый за последние десятилетия крупный законопроект о спасении, в котором большая часть расходов была направлена на помощь бедным и представителям рабочего класса. Все это означало, что в течение 2021 года Казначейство США продаст казначейских векселей на сумму около 2,8 триллиона долларов. В статье Journal приводится тревожный факт, что на все эти долговые обязательства может не хватить спроса, чтобы удержать процентные ставки казначейства на низком уровне, к которому их подталкивает ФРС. Во время нескольких аукционов по продаже казначейских обязательств в том месяце спрос был тревожно низким. Аналитики полагали, что может произойти "забастовка покупателей" некоторых казначейских векселей, в результате чего правительству придется платить более высокие процентные ставки, чтобы привлечь покупателей. Если ставки по казначейским обязательствам вырастут, вся инвестиционная наличность на Уолл-стрит будет вынуждена переместиться на безопасный конец качелей, найдя убежище в более высоких и безопасных доходах, которые так долго не давались. Это приведет к вымыванию денег с рынков заемных средств, акций, CLO и всех рискованных структур, которые Уолл-стрит активно создавала на протяжении многих лет. Тогда Пауэлл и его команда окажутся перед знакомым выбором. Они могут позволить рискованным структурам рухнуть или снова вмешаться в ситуацию с помощью количественного смягчения и чрезвычайных программ. Пауэлл стоял перед аналогичным выбором, когда деньги устремились из рискованных активов в конце 2018 года, и он выбрал путь создания еще большего количества денег, чтобы успокоить рынки. Это способствовало росту спекуляций и инфляции активов. Хёниг считает, что ФРС почти наверняка снова выберет путь создания денег, если цены на долговые обязательства вырастут, а рынки зашатаются. "Вы видите, какие сложности мы создаем для себя в будущем", - сказал Хоениг.

Хёниг продолжал писать свои эссе и "белые книги". Ему было семьдесят четыре года, и к концу карьеры его идеи не казались более популярными, чем раньше. Его статьи мало кто читал. Его редко приглашали выступить в кабельных новостных шоу. Но в 2021 году аргументы Хенига были столь же актуальны, как и десятилетием ранее. Это говорит не столько о последовательности его взглядов, сколько о неразрешимости долгосрочных проблем Америки.

Во многих важных отношениях финансовый крах 2008 года так и не закончился. Это был долгий крах, который на долгие годы разрушил экономику. Проблемы, которые его вызвали, остались почти полностью нерешенными. И этот финансовый крах усугубился длительным крушением демократических институтов Америки. Когда Америка полагалась на Федеральную резервную систему в решении своих экономических проблем, она полагалась на глубоко ошибочный инструмент. Все деньги ФРС лишь увеличили расстояние между победителями и проигравшими в Америке и заложили основу для еще большей нестабильности. Хрупкая финансовая система была разрушена пандемией, и в ответ ФРС создала еще больше новых денег, усиливая прежние искажения.

Долгий крах 2008 года перерос в долгий крах 2020 года. Счета еще не были оплачены.

Я . ФРС тратила 120 млрд долларов в месяц на количественное смягчение, причем 80 млрд долларов шло на казначейские облигации, а 40 млрд долларов - на ипотечные ценные бумаги.